Guitar Craft

(информационная справка)

Проще всего Гитар Крафт /Guitar Craft/ охарактеризовать как сообщество: с определенной внутренней структурой и иерархией, с обширными внутренними и внешними связями, со специальной политикой публичной презентации, с довольно жесткими нормами приема в свои ряды и внутренних отношений. Присутствует даже своя "хозяйственная жизнь" - от коммерческой деятельности и вплоть до проблем питания /в Гитар Крафт принято потреблять вегетарианскую макробиотическую пищу/, а также существование так называемых "Домов Гитар Крафт", где могут обитать и заниматься музыкой студенты высших уровней. Но это не замкнутое, не "закрытое" сообщество: оно охотно контактирует с самыми разными людьми, включая неспособных создавать музыку.

Гитар Крафт основан в 1985 году. С тех пор Роберт Фрипп и Гитар Крафт-провели более 30 курсов в США. Курсы регулярно проводятся и в Европе: в Голландии, Франции, Норвегии, Великобритании, Италии, Швейцарии и Германии - Лига Умелых Гитаристов /The Leage of Crafty Guitarists/, представляющая собой "сливки" Гитар Крафта, концертировала в Великобритании, Голландии, Израиле, Италии и в США. Лига включает J7-20 наиболее опытных участников Гитар Крафта - как правило, это студенты не ниже 5-6 уровня, хотя бывают исключения. Концертный состав более-менее постоянен на 50%, остальные музыканты /7-10 человек/ каждый год новые - из числа студентов Гитар Крaфт. Выпущено несколько LP/CD, тур /или "курс"/ текущего года также будет резюмирован в новой записи The Leage of Crafty Guitarists 1991 г.

В блоке материалов, предваряемых данной информационной справкой, фигурирует некто Трэйси Дрейк - член Совета Гитар Крафта и его советско-американский координатор, участник калифорнийского трио "Дрейк, Крэг и Маркус", играющего волновый попс, нью эйдж, хард-рок и циклическую фришюобразную музыку. Трэйси Дрейк в качестве бас-гитариста принял участие в создании альбома "Львиные песни" Андрея Сучилина и его группы ДО МАЖОР, записанного на самопальном 4-канальном магнитофоне в ДК МГУ в три августовские ночи 1990 г.

А. Сучилин
Берлин, Лысая гора...

Получив приглашение и уведомление о том, что "для советских участников плата за участие в курсе Guitar Craft снижена до 750 марок", я носился по Москве и звонил во все города с единственным вопросом: неужели ни одной сволочи не может быть полезно, интересно или приятно установление дипломатических отношений с фрипповским Guitar Craft'ом? И не захочет ли эта сволочь меня субсидировать? Этой сволочью оказался я сам, а как решился вопрос с деньгами /по обмену имеешь право на 535 марок, после 10 января - 267, а по курсу - 7.500 руб/ - секрет. Но я не один оказался такой в компании Crafties - там все такие оказались. За исключением тех, кто уже давно тусуется с G.C. и в своих странах участвует в региональных - немецком, итальянском, английском - Craft-иках. Им кое-что кое-как скостили, а порой и доплатили.

Странная история получилась с идеей создать филиал G.C. в России: на уровне приятелей и друзей - бурное одобрение, на уровне "Ассоциации "пост-рок" - одобрение сдержанное, но воодушевляющее, на уровне моих всяческих официальных отношений - зловещее молчание. И масса идиотов, которые мне позвонили специально с целью меня разоблачить. Как один из них мне объяснил, "да никто не поверит". А когда разговор заходил о проведении G.C. в России, все почему-то готовы были получать деньги, причем не иначе как в валюте, но ни одного человека не нашлось, который сказал бы:

По приезде, действительно, приключился инцидент. Я вышел в бывшем Восточном Берлине и пытался позвонить по телефонам Craft-истов, не зная, что из Восточного в Западный Берлин до сих пор звонят по коду. Злобные бывшие восточные берлинцы, к которым я в результате попадал, на мой английский что-то раздраженно каркали. А сновавшие кругом советские и польские граждане с тюками и баулами просветить насчет кода меня не смогли. Просветил меня панк с замечательным оксфордским выговором. Я, наконец, позвонил правильно и меня проинструктировали, как купить билет на "наземку" и доехать до Шарлоттенбурга.

На следующей остановке вошла девушка в шубке до пояса, а ниже одетая в колготки, пьяная и очень очень усталая. Вероятно низкооплачиваемая и эксплуатируемая. Сев на колени одному из панков, она уставилась на меня и сказала: "Це ты немчик, це американчик?" Я подумал, что всего слишком много и слишком быстро. Польский акцент, как выяснилось, моден среди левых радикалов, низкооплачиваемых и эксплуатируемых. И очень, очень усталых. Все стены в сортирах исписаны "RAF", "Good nazy is dead nazy", "Eat the tich", "Kill the fat", "Red Army", "Exploit Exploiters" и т.д, по-английски, немецки, польски и по-турецки. Что же касается эпизода в вагоне: меня не съели, и я не отправился на оргию. Узнав, кто я такой, они наградили меня двумя пачками сигарет и отправили восвояси. На перроне меня ждали Crafties.

В доме оказались четыре крафти, один из них был хозяин Voelker игравший на стике /Chapman's Stick/, другой был аргентинец Фернандо /с подругой, а подруга, между прочим, тоже крафти/, а четвертый - англичанин Марк. "Спать будем в спальниках, - потому что завтра прибудут еще пятеро. А туалет на лестничной площадке". Топили в этом доме углем - в каждой из трех комнат стояло по камину. Когда я ложился спать, из носа у меня текли страшные железнодорожные сопли. "Чем топит камин Роберт Фрипп? - крутилось в голове. Дровами, углем или крафтистами? Томами Гурджиева?" Проснулся я поздно и в доме не было уже никого. В одной из комнат я нашел книги Успенского, Бориса Виана, Макса Фриша, Хулио Кортасара, Стенли Берроуза, Хорхе Борхеса. "Что-то очень уж знакомо", - сказал Штирлиц. А в прихожей... Ну, чуваки, представляете: колонки из ДСП, полуразобранные /точнее - полусобранные/ усилители, блоки питания, динамики, коробки с надписью "Tranzistoren und dioden". "А может быть меня сбросили с парашютом где-то под Питером?" - подумал Штирлиц. Зазвонил телефон. "Штирлиц!" - сказал я. "О.Кеу! This is Trigg, - ответили мне, - I'm from Ireland. I'm at the airport. Can you meet me?" Я попросил Тригга чуть-чуть подождать, пока хозяин дома не вернется.

Тригг оказался совершенно феерической персоной и когда часа через два он прибыл, я понял что есть многое в жизни, чего я еще не видел. "Are You Deutch?"- спросил он первым делом. Хенде хох, отвечал я ему, их бин Рашн. "Партизанен!" - радостно констатировал он, и если кто-нибудь способен вообразить себе гибрид одного из Dead Kennedys с Бурвилем, впечатление будет близким по крайней мере к моему. Человек этот привинчивал грифы от Gibson'a к телу Fender'a, a рычаг ставил от Kramer'a. Это продолжение темы колонок из ДСП. Но, между прочим, этот же человек рассказал мне о лимитере /без ограничения, т. е. без искажений/, поставленном вслед за компрессором, и эта нехитрая комбинация здорово помогает играть тэппингом без фузов и сэндвичевых гитар. Шумы, правда, нарастают, но весь фокус в том, чтобы играть на полузаводе от колонки, а сигнал на запись снимать непосредственно с гитары, минуя систему компрессор-лимитер-колонка. Я уже это проверил. Гитарный сигнал можно еще чуть-чуть компрессировать другим компрессором.

На следующий /третий/ день моего пребывания объявился мой друг Tracy Drake, побывавший летом 1990 года в Ленинграде и Москве и даже кое-что с нами записавший. Он с подружкой остановился в отеле. Отель был дорогой, подружка поехала в Швейцарию, а на следующий день нас уже ждали на UFA-Fabrik, где все крафтисты жили в течение курса. Тригг приехал на UFA-Fabrik уже в советском летном шлеме, купленном на толкучке, и требовал чтобы его именовали "тофариш генерал-космонавт Петрофский". Там же, на UFA-Fabrik, я встретился с неберлинскими немцами, участниками Guitar Craft, испанцами, итальянцами и голландцами. Там уже находился Роберт со своими преподавателями "техники Александра", - о ней еще будет разговор.

Распорядок дня /примерный/:

7.00 - подъем.
7.15 - 8.00 - медитация
/практика ничегонеделания/.
8.00 - первый завтрак /часто с маленьким перформансом/.
9.00 - 10.00 - групповая работа с Робертом Фриппом.
10.00 - 11.00 - групповое занятие.
11.00 - 2-ой завтрак.
12.00 - 13.00 - занятия "техникой Александра" /групповые или индивидуальные/.
14.00 - обед /обязательно включающий выступление, небольшое, 3 - 6 человек/.
15.00 - 16.30 - занятие с Робертом Фриппом /групповое или индивидуальное/.
17.00 - кофе /чай/ с фруктами.
18.00 - 19.00 - индивидуальная работа.
20.00 - ужин /включающий перформанс/.
21.00 - ... - индивидуальные занятия или занятия маленьким составом /2-5 человек/.
23.00 - чай /кофе/.

К двенадцати ночи вырубаешься полностью. А если ложишься позже - встать и медитировать в 7.00 практически невозможно. Многие во время медитации храпели. Не знаю, как это влияло на создание "группового поля".

Все занятия проводились с акустическими гитарами. Роберт рекомендует Ovation, но не только у меня - еще у пары немцев, пары испанцев и одного голландца, по-моему, - не нашлось этих 7.000 немецких марок, которые Ovation стоит. Многим, правда, G. С. помогает. Мне был предложен Ovation всего лишь за 1.000 марок и я всех, включая Роберта, поразил, сказав, что у меня их нет. "Вот жадина!" - наверное подумали они. Гитара, если угодно, - медиум, посредник и чтобы гитаристы не имели преимуществ перед, например, стикерами, используется особая настройка, полностью пеленающая пальцы гитаристам. Основывается она на квинтах и гитара получается много выше и ниже своего обычного диапазона. Особое внимание уделяется правой руке: на индивидуальных занятиях Роберт буквально берет твою руку в свою и лепит из нее нечто для меня - честно скажу - до сих пор трудное и не очень комфортабельное. Рискну сказать, что когда я наблюдал за ним во время игры, он сам не вполне следовал своим заветам. Может быть, мне показалось.

Еще большее внимание уделяется позе - здесь используются различные техники релаксации /мышечного расслабления/, включая и технику таинственного и никому не известного "Александра". Цель - освободить позвоночник. Требование это имеет не только техническое, но и метафизическое значение. Я решил назвать одну из своих пластинок "Свободу позвоночнику!" И еще большее внимание уделяется ритму - полиритму, полиметру, полиразмерам. Здесь великое множество индивидуальных и групповых упражнений. Упражнение на внимание - счет и игра на разные размеры, скрытое разноразмерное двухголосье, визуализация счета и размера в виде зажигающихся перед глазами образов. Упражнение на взаимодействие - повторяю, великое множество упражнений.

Занятия продолжались 10 дней. Результатом курса всегда бывает концерт. Чаще это концерт "внутренний" - для самих себя. На этот раз судьба послала мне в три часа ночи знакомую, которая умудрилась войти в это закрытое здание, разбудила меня и увела есть бутерброды и пирожки. Мои соседи /жили мы по комнатам - 5-7 человек в каждой/ сочли, что это им привиделось. Именно для нее Роберт решил устроить концерт и позвонил крафтистам собрать друзей и близких. Произошло это так. На следующий день после ее ночного появления, во время обеда, я подошел к Роберту и сказал, что ко мне приехала моя подруга, тоже русская, но живущая в ФРГ, и нельзя ли ей поприсутствовать во время обеда. Нужно сказать, что как только Kitchen Crafties /т.е.: те, кто готовит и раздает макробиотическую еду/ увидели Иванну, глаза у них округлились и они застыли в нерешительности - можно ли непосвященной выдать порцию и вообще - как терпеть ее присутствие? Но тут Роберт подошел к раздаче, навалил нам по горе очередных макробиотических хитростей, и мы уже были просто обязаны все это съесть. Тут-то он и решил устроить особенный концерт. Этот концерт записало и берлинское радио. Похвастаюсь, что одну из вещей сочинил в основном я. Хвастаюсь я для того, чтобы сообщить - вся вещь /21 гитарист ее играл, 4 секции по 5 гитар, 5 минут звучания/ была сделана ночью за шесть часов. Это поразительно. Здесь мне никогда ничего подобного не удавалось. И об уровне музыкантов мне хочется сказать: когда они играют концерт - НЕВОЗМОЖНО определить их уровень, настолько высоким он кажется. На репетиции же обнаруживаешь, что он весьма обыкновенный. Просто все делается так, что дефектов не видно. Музыкант не будет играть пассаж, если есть вероятность ошибки. Или будет над ним работать до полной чистоты. Повторяю: не уровень поразителен - культура репетиций сногсшибательна. Культура работы. Нет разделения функций на престижные и непрестижные. Люди охотно играют очень простые циклические партии. Заботятся музыканты не о себе, а о звучании целого - это невероятно, после опыта работы здесь такой подход кажется невероятным. Никто и никогда не критикует никого. Никто никому не делает замечаний - даже если из-за одного музыканта 20 других 10 раз споткнулись на одном и том же месте. Никто не боится ошибиться и выглядеть плохо в чьих-то глазах. Никто не боится лажать на репетиции - но практически никто не лажает на концерте.

Робертовское требование молчания, умения "не делать", здесь приобретает не только метафизический, но и сугубо практический, технический смысл. Я подозреваю, что речь идет не только о культуре работы музыкантов. Культура работы в целом нашего народа приближается к сатанинскому шабашу, а основные способы обращения с материалом - гноение, порча, потеря, дробление и изготовление веществ типа папье-маше или ДСП из вполне доброкачественного сырья. Это везде. В музыке это очень заметно. Так называемая "вещь" почти всегда хуже материала и зачастую является не "вещью", а лишь ее изображением - к вящей радости концептуалистов.

РОБЕРТ ФРИПП

Роберт Фрипп - ученик J. Kennet'a, который, в свою очередь - непосредственный ученик П. Успенского. Голос Kennet'a можно слышать на пластинке Фриппа "Hetwork" /композиция "Lord! Here comes the fload"/. А. Козлов реагировал на это следующим образом: "Так или иначе, но это все-таки суфизм". Тот, кто понятия не имеет об Успенском, может прочитать коротенькую статью о нем в журнале "Наука и религия" (N.11,1990). Суфизм это или нет, я судить не стану, но некоторые упражнения для внимания показались мне действительно похожими, хотя сходные вещи используются в совершенно не эзотерической школе J. Grinder'a /Neuto-Lingvistic Programming/, а также в так называемом Эриксоновском нетрадиционном гипнозе. Кому интересно - контактируйте с Ассоциацией практических психологов /АПП/.

"Войдя в коридор UFA-Fabrik и увидев кучу башмаков /ибо внутри ходят либо в тапочках, либо в носках/, а также десятка два людей играющих на гитарах под свой метроном, прогуливающихся с отсутствующим видом или попивающих чаек-кофеек с бананом, вы видите также в конце коридора человека, одетого - снизу вверх - в кроссовки, джинсы, свитерок с жилеткой и очки. /См. энциклопедию на слово Fripp/. Пройдя сквозь гитарно-метрономно-бананную вакханалию к нему и сделав умоляющее выражение лица, задайте ему глубоко затаенный в сердце вопрос /см. энциклопедию в пункте "Что можно и что нельзя спрашивать у Р. Фриппа, а также пункт в афоризмах G. С. "Тот ли это вопрос и в нужное ли время?" Стр. 88, сноска петитом:

Во время обеда Роберт, улыбаясь, говорит довольно пожилому итальянцу Антонио: "А спой-ка "21 century schisoid man" с первой пластинки King Crimson, - и этот солидный итальязо не в силах отказать при полном неумении петь и при полной нелености ситуации. А тот, кто эту песенку помнит, сообразит, что она состоит в основном из истошных воплей и гитарного рева. И итальязо начинает. Мне его искренне жаль. "Зачем Роберт это делает?" Я вижу, что Trigg и француз /не англичанин/ Марк ржут и фыркают в свою макробиотическую еду. Когда кто-либо играет или - с "или" сложный вопрос, так как "или" было два раза: когда Антонио пел и когда группа девочек хлопала в ладошки 5 на 7, - так вот, когда кто-либо играет или "или", а также перед едой и в конце ее, полагается хранить полную тишину. Большой вопрос - кем полагается, но полагается. "Ага! -говорит Роберт - Вы смеялись, так что спойте лучше!" И Тригг поет матерную ирландскую песню, одну из тех, что он по ночам поет на крыльце, перемежая пение "Хенде хохами", "тофарищами Петрофскими" и матом на семи языках. Роберту это исполнение нравится, однако, больше, чем предыдущее.

Однажды на утренний завтрак к Гурджиеву пришла дама, полностью ему преданная. "Что будете заказывать на завтрак?" - спросил Гурджиев, поскольку дело было в кафе. "Все, что сочтете нужным для моего развития", - отвечала дама. "Что ж, - сказал Учитель, - тогда тройной виски".

Вернемся к забавному вопросу "Кем положено молчать?" и "Кто предписал ходить на цыпочках: мимо комнаты Роберта?" Однажды я, правда, пытался заговорить с Робертом тогда, когда он, видимо, этого не хотел - он сделал раздраженный жест рукой, останавливая меня, но выслушал анекдот во время обеда - тогда, когда полагалось молчать, и в общей тишине раздался неприличный хохот. У некоторых людей - и в Германии, и здесь - была не очень приятная реакция:
"самодур", "диктатор", "вождь" и т. п. Однако же по первому впечатлению, то есть без рефлексии и без моральной оценки, я не ощущал ни насилия, ни унижения. Правда, когда Антонио пел, мне было неприятно. Но я не задал Роберту вопрос, о чем очень жалею. Кем положено стесняться задавать такие вопросы? Еще более забавный вопрос, чем "Кем положено молчать, во время обеда?" А вот вам еще один вопрос: "А что случится, если в России будет проходить Guitar Craft и в одну прекрасную ночь ко всем музыкантам приедут друзья и подруги? И что случится, если в России той же самой слякотной осенью или весной будут ходить в отеле и в репетиционном помещении в грязных ботинках?"

Говорят, что во время гастролей Роберт очень много шутит, если, конечно, нет нужды концентрироваться и "сохранять энергию". Бары он ненавидит и с ненавистью говорит об атмосфере звона бокалов, ножей и вилок. Показалось мне, что мирскую жизнь Роберт не очень любит. Шутить любит, а так - нет. Один очень вредный человек принялся мне рассказывать о персонаже из фильма "Покаяние": шутит, поет, танцует. Не знаю, как со всеми, но люди в Craft'e очень клевые. А что до странностей, как то - построение домов Guitar Craft'a в разных странах мира, создание разного рода иерархий /их в G. С. всего шесть, со сдачей экзаменов /, молчание во время обеда и снятые в коридоре башмаки, - странности эти не должны вызывать идеологическую реакцию прежде, чем каждый сам не попробует их на вкус. На мой вкус, Роберт Фрипп действительно существует, Guitar Craft, как всякая нон-конформистская попытка, ни шатко ни валко держится, довольно тяжело бултыхаясь в житейском море, музыканты пишут и записывают музыку, прекрасно работают на репетициях и трудновато живут. Могу засвидетельствовать.

далее